Статьи

Дела!Меня замучили дела — каждый день, каждый день, каждый день.ДотлаСгорели песни и стихи — дребедень, дребедень, дребедень! Весь годжила-была и вдруг взяла собрала и ушла.И вот —такие грустные дела у меня… ТеперьХоть целый вечер подари, подари

Побудьте день вы в милицейской шкуре —Вам жизнь покажется наоборот.Давайте выпьем за тех, кто в МУРе,-За тех, кто в МУРе никто не пьет. А за соседним столом — компания,А за соседним столом — веселие,-А она на меня —

— Ой, Вань, гляди, какие клоуны!Рот — хоть завязочки пришей…Ой, до чего, Вань, размалеваны,И голос — как у алкашей! А тот похож — нет, правда, Вань,-На шурина — такая ж пьянь.Ну нет, ты глянь, нет-нет, ты глянь,-Я — вправду, Вань!

Долго же шёл ты, в конверте листок,Вышли последние сроки!Но потому он и Дальний Восток,Что — далеко на востоке… Ждёшь с нетерпеньем ответ ты —Весточку в несколько слов…Мы здесь встречаем рассветыРаньше на восемь часов.

Давно смолкли залпы орудий,Над нами — лишь солнечный свет.На чём проверяются люди,Если войны уже нет? Приходится слышать нередкоСейчас, как тогда:«Ты бы пошёл с ним в разведку?Нет или да?» Не ухнет уже бронебойный,Не быть похоронной под дверь,И

Жил я славно в первой третиДвадцать лет на белом свете —по учению,Жил бездумно, но при деле,Плыл, куда глаза глядели,-по течению. Думал — вот она, награда,-Ведь ни веслами не надо,ни ладонями.Комары, слепни да осыДонимали, кровососы,да не доняли.

В тиши перевала, где скалы ветрам не помеха, помеха,На кручах таких, на какие никто не проник, никто не проникЖило-поживало веселое горное, горное эхо,Оно отзывалось на крик — человеческий крик. Когда одиночество комом подкатит под горло, под горлоИ сдавленный

Вцепились они в высоту, как в свое.Огонь минометный, шквальный.А мы все лезли толпой на нее —Как на буфет вокзальный. И крики «Ура!» застывали во рту,Когда мы пули глотали.Семь раз занимали мы ту высоту,Семь раз мы ее оставляли.

Заказана погода нам Удачею самой,Довольно футов нам под киль обещано,И небо поделилось с океаном синевой —Но вызов брошен, шпаги скрещены. Не правда ли, морской хмельной невиданный просторСродни горам в безумье, буйстве, кротости:Седые гривы волн лежат

Из класса в класс мы вверх пойдем, как по ступеням,И самым главным будет здесь рабочий класс,И первым долгом мы, естественно, отменимЭксплуатацию учителями нас! Да здравствует новая школа!Учитель уронит, а ты подними!Здесь дети обоего полаОгромными станут людьми!

Всем делам моим на суше вопрекиИ назло моим заботам на землеВы возьмите меня в море, моряки,Я все вахты отстою на корабле. Любая тварь по морю знай плывет,Под винт попасть не каждый норовит.А здесь на суше встречный пешеходНаступит, оттолкнет и убежит.

Всему на свете выходят сроки,А соль морская въедлива, как чёрт.Два мрачных судна стояли в доке,Стояли рядом — просто к борту борт. Та, что поменьше, вбок кривила трубыИ пожимала баком и кормой:«Какого типа этот тип? Какой он грубый!Корявый, ржавый — просто никакой!»

Все срока уже закончены, А у лагерных ворот, Что крест-накрест заколочены, Надпись: «Все ушли на фронт». Что крест-накрест заколочены, Надпись: «Все ушли на фронт». За грехи, за наши нас простят, — Ведь у нас такой народ: Если Родина в опасности — Значит, всем идти на фронт.

Меня часто спрашивают, не воевал ли я, не плавал ли, не летал ли, и т.д. Нет. Я просто пишу от первого лица, всегда говорю я, и, вероятно, это вводит в заблуждение людей, они считают, что если я пою я от имени шофера, то я был шофером.

Мерцал закат, как блеск клинка.Свою добычу смерть считала.Бой будет завтра, а покаВзвод зарывался в облакаИ уходил по перевалу. Отставить разговорыВперед и вверх, а там…Ведь это наши горы,Они помогут нам!Они помогут нам!

Здесь вам не равнина, здесь климат иной —Идут лавины одна за одной,И здесь за камнепадом ревет камнепад.И можно свернуть, обрыв обогнуть,Но мы выбираем трудный путь,Опасный, как военная тропа.И можно свернуть, обрыв обогнуть,Но мы выбираем трудный

Едешь ли в поезде, в автомобиле,Или гуляешь, хлебнувши винца,-При современном машинном обильеТрудно по жизни пройти до конца. Вот вам авария: в ЗамоскворечьеТрое везли хоронить одного,-Все, и шофер, получили увечья,Только который в гробу —

Сбивают из досок столы во дворе,Пока не накрыли — стуча в домино.Дни в мае длиннее ночей в декабре,Но тянется время — но все решено. Вот уже довоенные лампы горят вполнакала —И из окон на пленных глазела Москва свысока…

Не писать мне повестей, романов,Не читать фантастику в углу,-Я лежу в палате наркоманов,Чувствую — сам сяду на иглу. Кто-то раны лечил боевые,Кто-то так, обеспечил тылы…Эх вы парни мои шировые,Поскорее слезайте с иглы!

Темнота впереди, подожди!Там стеною — закаты багровые,Встречный ветер, косые дождиИ дороги, дороги неровные. Там чужие слова,Там дурная молва,Там ненужные встречи случаются,Там сгорела, пожухла трава,И следы не читаютсяв темноте…